“Варяги в Гиперборее? — пожмет плечами иной читатель. — Это нечто новое!” Да ничего нового — они ведь сами про то говорили, когда после активного участия в событиях русской истории и в формировании российской государственности перешли где-то перед самым татаро-монгольским нашествием на службу византийскому двору, где составили костяк императорской гвардии (в лучшие времена она насчитывала до шести тысяч человек). Так вот на распросы любознательны греков, откуда, дескать, они варяги взялись, те отвечали по-военному прямо": “Из Тулы мы!” (данное свидетельство можно найти в мемуарах византийской принцессы, а впоследствии монахини, Анны Комнины, известных под названием “Алексиада”).
Говоря же о Туле, варяги имели в виду не русский город в центральной России, а древнюю арктическую Гиперборею, имевшую, по Страбону, собственное автохтонное название — Тулe (в отличие от придуманного эллинами искусственного понятия Гиперборея, означающего страну “за северным ветром — Бореем”). Отсюда в византийских географических сочинениях говорится об “огромном острове Тула”, расположенном в Ледовитом океане. Подтверждения тому можно легко отыскать и по сей день. Так, в Баренцевом море сохранились недвусмысленные топонимические следы былого и длительного пребывания здесь варягов. Это — Варангский залив (Варангер-фиорд), омывающий с запада российский полуостров Рыбачий, а с востока — норвежский полуостров Варангер. Кстати, следующий на запад залив именуется Яр-фиордом: первая часть этого составного слова чисто русская и гиперборейская, связанная скорее всего с именем языческого солнцебога Ярилы. Общеизвестно также, что Балтийское море в старину именовалось Варяжским.
Так кто оже они такие в таком случае — варяги? В социальной структуре варяжского воинского братства (ордена) отчетливо просматриваются древнеарийского кастового сословия. Почему бы, скажем, не предположить, что варяги — трансформированный вариант одной из классических каст кшатриев? Ведь она как раз и объединяла правителей, воинскую аристократию и дружинников! Такая организация практически до Петровских реформ сохранялась и в структуре Запорожской Сечи, которая наверняка воспряняла многое у варяжского братства, включая и знаменитые чубы (чуприны) на выбритой голове (впрочем, последние известны еще у древних ариев, что, собственно, лишний раз подтверждает высказанную здесь гипотезу). Корни Руси уходят в недосягаемые глубины индоевропейского прошлого. Оно зародилось, пережило расцвет, катастрофические потрясения и упадок на Севере, где климат в те времена был иным, нежели теперь. Постепенно мигрировали на юг из-за неблагоприятных условий жизни многие индоевропейские прапредки современных этносов (индийцев, иранцев, греков, испанцев, итальянцев, армян, осетин и др). Ближе к северным широтам обосновалась часть славян, из которых впоследствии вычленилась и русская нация. Поблизости расселились и варяги.
Что же касается их этнической и языковой принадлежности, то здесь все обстоит совсем уж просто. Делов том, что варяги были русскими. В "Повести временных лет" абсолютно обоснованно и закономерно утверждается: "варяги = русь" ("зваху тьи варязи русь"), более того, прямо написано: "От тех варяг прозвася Руская земля". Еще Лаврентьевской летописи, если читать по оригиналу, а не по "уточненному" (то есть по подправленному) рукописному тексту сказано: "От тех прозвася Руская земля ноугородци ти суть людье ноугородци от рода варяжська • прежде бо беша словени". Написано, естественно, без пробелов и заглавных букв, только в одном месте "цельнолитая" строка разбита разделительной точкой. Исключительно важное свидетельство, но на него историки почему-то внимания не обращают. А зря! Здесь ведь черным по белому прописано: род варяжский изначально был славянским и варяги вместе с новгородцами говорили на русском языке! Ибо в противном случае получится, что население Великого Новгорода (оно ведь "от рода варяжского") и до призвания Рюрика, и в дальнейшем, надо полагать, пользовалось одним из скандинавских языков (если, конечно, придерживаться тупиковой формулы "варяги = скандинавы"). Абсурд? В самом деле — другого слова не подберешь!
Почему Нестор-летописец, перечисляя через запятую "потомство Иафетово": варяги, шведы, норвеги, готы, русь, англы, галичане, волохи, римляне, немцы, венецианцы и прочие, — не объявляет варягов шведами или норвегами (хотя в летописном перечне они названы раньше руси) и не утверждает, что варяги говорили по-шведски или по-норвежски? Да потому, что для русского летописца, как и для всех русских людей той эпохи, было абсолютно ясно: варяги — никакие не шведы и не норвеги, а такие же русские, как они сами — коль скоро даже переводчиков для общения не требовалось. Но то, что было самоочевидным еще в ХII веке для Нестора и его современников, впоследствии оказалось камнем преткновения для большинства читателей и исследователей "Повести временных лет".
Но главный интерес, конечно, представляет смысл вышеприведенной сакраментальной фразы, на которой споткнулась не одна сотня великих и мелких историков и которая сделалась отправным пунктом бесславной норманнской теории. Тезис о прозвании Русской земли вмещает очень ёмкую и исключительно важную информацию. Во-первых, "от тех" относится не к варягам вообще, а к братьям Рюрику, Синеусу и Трувору, о которых речь идет в предыдущем предложении (слово "варяг(ов)" добавили позднее, и оно существенно изменила смысл всего сказанного). Во-вторых, Рюрик и его братья назвали Русской землей не всю, так сказать будущую Россию, а в первую очередь отнесли к ней новгородцев, жителей Новгорода, то есть нового города, построенного на месте старого Словенска, первой русской столицы, находившейся тут же поблизости на Волхове и названной так по имени князя Словена — основателя стольного града. Потому-то и потребовалось уточнить, кем теперь стали новгородцы, которые "прежде бо беша словени", то есть являлись жителями (населением) города Словенска.
В-третьих, ключевыми во всей разбираемой фразе являются не упоминание о прежнем прозвании новгородцев — "словени", то есть "жители Словенска", — а о том, что они являются соплеменниками варягов ("ти суть людье ноугородьци от рода варяжьска"). Другими словами, если рассуждать, так сказать, "от противного", получается, что и сами варяги, и Рюрик с братьями были обыкновенными русскими людьми (хоть и жили в Заморье) и говорили на обычном русском языке, а не на каком-либо из скандинавском. В противном случае получится, что на норвежском, шведском или датском языке говорили новгородцы, ибо были они, как и Рюрикова семья, "от рода варяжська". (Подробнее см. мою книгу "Тайны земли русской" (М., 2000) и статьи: Варяги — русские витязи Севера // Мир Севера. 1999. № 3-4; Сколько лет Русской Земле? // Литературная Россия. 1999. № 47).
Почему же варяги сыграли столь выдающуюся роль в мировой истории — причем не разрушительную, а созидательную и объединительную. Такая задача под силу только энергонесущей популяции, сплоченному сообществу целеустремленных людей, которых Лев Гумилев, развивая учение Вернадского о биосфере, поименовал пассионариями. Наделенные мощным энергетическим потенциалом и повышенной активностью, они по природе своей обречены были быть вожатыми, воодушевляя доверившиеся им народные массы на уготовленные им подвиги и волею судеб становясь движущей силой исторического прогресса.
Конечно, можно назвать варягов и племенем, но с достаточной долей условности. Скорее всего, они представляли собой особое воинское братство — прообраз и будущих рыцарских орденов и уже упомянутой Запорожской Сечи. Были варяги хорошо организованы, обладали богатым опытом во всех областях хозяйственной жизни, торговли, государственного управления и особенно — воинского искусства. Потому-то и обратились в 862-м году новгородцы к Рюрику с братьями, как бы сказали сейчас, за организационной помощью. И русские варяги быстро и охотно откликнулись, а затем плодотворно поучаствовали в становлении Руси и российской государственности.
Но это уже другая история, ее отголоски повсюду слышны а следы видны на Ладожском озере. Близ него, согласно Ипатьевской летописи, была построена ("срублена") и первая столица Державы Рюриковичей — Старая Ладога (Новгород и Киев стали стольными градами уже потом). По летописным преданиям, еще в 1-м веке новой эры остров Валаам с материкового берега благословил апостол Андрей Первозванный, добравшийся до сих мест в своих провидческих скитаниях по Руси. Впоследствии здесь возник всемирно известный монастырь. Но еще задолго до принятия христианства на Валааме процветал языческий культ древнеславянского бога Велеса, по имени которого, согласно мнению многих топонимистов и этимологов, и был прозван остров (останки по крайней мере трех языческих капищ известны здесь и по сей день).
Однако в названии острова не менее явственно слышится имя и более древнего бога, известного из Библии как Ваал. Так в грецизированном переиначивании звучит имя древнесемитского Баала (Балу). Но было бы наивно полагать, что на берега Ладоги имя сие попало с Ближнего Востока. Скорее наоборот: при миграции гипербореев с Севера на Юг, отдельные слова тогда еще нерасчлененного языка закреплялись по всему пути их перемещения. По той же причине этимологически и семантически родственен древнесемитскому Баалу и древнерусский Белбог (так же как, собственно, и слово "белый"). Все это знаменательно и символично: семена далекого прошлого всегда прорастают в настоящем и в будущем.
|
