VI. Однако деяния, совершенные Пифагором впоследствии, вызывают еще большее удивление. Его философия распространилась, вся Эллада стала восхищаться им, и лучшие и мудрейшие мужи приезжали к нему на Самос, желая слушать его учение. Сограждане, однако, принуждали его участвовать во всех посольствах и общественных делах. Пифагор чувствовал, как тяжело, подчиняясь законам отечества, одновременно заниматься философией, и видел, что все прежние философы прожили жизнь на чужбине. Обдумав все это, отойдя от общественных дел и, как говорят некоторые, считая недостаточной невысокую оценку самосцами его учения, он уехал в Италию, считая своим отечеством страну, где больше способных к обучению людей. Поначалу он поселился в прославленном городе Кротоне, где нашел много последователей. (Рассказывают, что их было шестьсот человек, их привлекала не только философия, которую он излагал, но и предписываемый им совместный образ жизни, они были философами, а прочие слушателями – их называют акусматиками.) На одной только самой первой беседе, которую, как говорят, он провел перед широкой аудиторией сразу после приезда в Италию, он настолько увлек своим учением более двух тысяч человек, что они уже не ушли домой, но вместе с женами и детьми построили огромный дом для совместного слушания и организовали общину в той земле, которую все называют Великой Грецией. Приняв от Пифагора законы и предписания, словно божественные установления, они неукоснительно им следовали и сохраняли этот образ мыслей вместе с множеством учеников. Все сообщество, прославляемое и считавшееся в глазах окружающих счастливым, имело, как уже было сказано, общую собственность и причисляло Пифагора к богам как благого и человеколюбивого демона. Одни считали его Пифийцем, другие – Аполлоном из страны гиперборейцев, третьи – Пеаном, четвертые – одним из демонов, населяющих Луну, пятые – одним из Олимпийских богов, говоря, что он явился людям в человеческом облике для пользы и исправления смертного рода, чтобы одарить смертную природу спасительной искрой счастья и философии. Никогда не было и не будет большего блага, чем то, которое было даровано богами через Пифагора. И Аристотель в своем сочинении о пифагорейской философии сообщает, что в глубокой тайне его ученики соблюдали такое разделение разумных живых существ – бог, человек и такое существо, как Пифагор. И совершенно понятно, что они его воспринимали именно так, ибо он предложил верное, соответствующее существу и не противоречащее ни явлениям, ни умственным понятиям представление о богах, демонах и героях, о космосе и всевозможных видах движения небесных сфер и светил, о заграждениях одних небесных тел другими, о затмениях, об отклонениях от правильного движения, об эксцентриситетах и эпициклах, обо всем в космосе, о небе и земле и о находящихся между ними видимых и невидимых творениях. Он положил у эллинов начало математике, философскому умозрению и наукам, которые делают душу истинно зрячей и исцеляют ум от слепоты, являющейся следствием других занятий. И он дал эллинам возможность понять истинные начала и причины всего.
XIX, 90. …Когда скиф Абарис прибыл из страны гипербореев, незнакомый с эллинской образованностью, не посвященный в нее и в пожилых летах, то Пифагор ввел его в курс этих знаний не путем разных степеней обучения… и прочих испытаний, но тотчас сделал его пригодным к слушанию своих положений и в очень короткое время объяснил ему свое сочинение о природе и другое – о богах.
91. Из страны гипербореев прибыл Абарис, жрец чтимого там Аполлона, приближавшийся уже к старости и весьма опытный в священнослужении, на возвратном пути из Эллады на родину для посвящения богу в гиперборейское святилище собранного золота. Попав проездом в Италию и увидев Пифагора, Абарис вполне уподобил его богу, которому служил жрецом, и поверил, что это не иной кто, и не человек, подобный богу, а действительно сам Аполлон; он заключал это из черт, которые находил в Пифагоре достойными почитания, и из признаков, которые он, как жрец, заметил раньше; он дал Пифагору стрелу, с которой вышел из святилища и которая могла быть ему полезной для преодоления встречающихся трудностей при стольких странствиях: сидя на ней, он переправлялся через непроходимые места, как, например, реки, озера, болота, горы и т. п. и во время путешествий, как гласит молва, совершал очищения и изгонял моровые болезни поветрия из городов, приглашавших его на помощь в таких случаях.
92. Так, по преданию, Лакедемон после произведенного им очищения не подвергался моровым болезням… то же говорят о критском городе Кноссе. Приводятся и другие подобные свидетельства могущества Абариса. Пифагор, получив стрелу, не был поражен этим даром и не спросил причины его, но, как бы будучи в самом деле богом, отвел Абариса в сторону и показал ему свое золотое бедро в доказательство того, что он не ошибся…
XXVIII, 135. Очень распространено сказание, что Пифагор показал свое золотое бедро гиперборею Абарису, принявши его за Гиперборейского Аполлона, жрецом которого был Абарис, в доказательство того, что он справедливо так думает и не ошибается. Есть тысячи и других, более чудесных и удивительных сказаний, которые одинаково и единогласно передаются об этом муже, как, например, достоверные предсказания о землетрясениях, скорое прекращение моровых болезней, немедленное успокоение бурных ветров и градобития и усмирение речных и морских волнений для облегчения переправы товарищей. Говорят, что Эмпедокл Акрагантский, Эпименид Критский и Абарис Гиперборей, сделавшись соучастниками этих деяний, и сами во многих местах совершали подобные чудеса.
136. Известны их произведения, а кроме того Эмпедокл имел прозвище "отвратителя ветров", Эпименид – "очистителя", а Абарис – "воздушного ходока", потому что он, как говорят, восседая на подаренной ему стреле Аполлона Гиперборейского, переправлялся через реки, моря и непроходимые места, как бы путешествуя по воздуху; некоторые вообразили, что так поступил и Пифагор тогда, когда в один и тот же день в Метапонтии и Тавромении беседовал с бывшими в обоих этих городах товарищами…
138. …Все пифагорейцы, однако, склонны верить таким вещам, каковы, например, сказание об Аристее Проконнесском, Абарисе Гиперборее и всему другому подобному…
140. …Говорят, что [Пифагор] был Аполлон Гиперборейский и что доказательство этого имеется в том, что он во время состязания, встав, показал золотое бедро, что имел гостем гиперборея Абариса и взял у него стрелу, которой он направлял путь.
141. Говорят, что этот Абарис прибыл из страны гипербореев, собирая золото для храма и предсказывая моровую болезнь; он останавливался в святилищах и никогда никто не видал, чтобы он что-нибудь пил или ел. Говорят также, что он совершил у лакедемонян предохранительные жертвоприношения и что поэтому никогда впоследствии не было в Лакедемоне моровой болезни. Взяв у этого Абариса имевшуюся у него золотую стрелу, без которой он не мог отыскивать дорогу, Пифагор заставил его признать свою божественность…
XXXII, 215. …Когда Пифагор был в плену у Фалариса, жесточайшего из тиранов, к нему явился мудрый муж, родом гиперборей, по имени Абарис, прибывший именно для беседы с ним, и предложил ему вопросы о самых священных предметах, именно о кумирах, о наиболее благоговейном способе богопочитания, о промысле богов, о небесных явлениях и земных переменах и многие другие подобные…
XXXVI, 267. …среди знаменитейших пифагорейцев упоминается "гиперборей Абарис"..
Ямвлих (ок. в 245 - ок. 325). Античный философ-неоплатоник, ученик