Публий Вергилий Марон (70 - 19 гг. до н.э.) древнеримский поэт.

Георгики (III:349-383)

«Иначе – там, где скифы живут, близ вод Меотийских,
Там, где желтый песок, взбаламученный, крутится в Истре,
Там, где Родопы загиб под самый полюс протянут.
Там в хлевах, взаперти, подолгу содержат скотину;
Нет там в поле травы и нет листвы на деревьях,
Но, безотрадна, лежит подо льдом глубоким, в сугробах
Снежных земля, и они в семь локтей высоты достигают.
Там постоянно зима, постоянно холодом дышат
Кавры. Смурую мглу там солнце рассеять не в силах,
Мчится ль оно на конях наивысшего неба достигнуть
Иль колесницу купать в румяных волнах Океана.
Вдруг на бегущей воде застывают нежданные корки,
И уж река на хребте железные держит ободья, —
Прежде приют кораблей, теперь же – разлатых повозок.
Трещины медь там нередко дает; каленеют одежды
Прямо на теле; вино не течет, топором его рубят.
Целые заводи вдруг обращаются в крепкую льдину,
И, в бороде затвердев непрочесанной, виснут сосульки.
Снег меж тем все идет и воздух собой заполняет;
И погибают стада; стоят неподвижно, морозом
Скованы, туши быков, под невиданным грузом олени
Стынут, сбившись толпой, – рогов лишь видны верхушки.
Не посылая собак, не трудясь расставлять и тенета,
Их, устрашенных уже, пробивающих снежную гору
Тщетно грудью своей, не пугая их красной метелкой,
Копьями бьют, подойдя к ним вплотную, и громко ревущих
Так добивают; потом уносят с радостным гиком.
Сами ж в землянках своих спокойно досуги проводят
Там, в глубине; натаскают полен дубовых и цельных
Вязов к своим очагам и жгут их в пламени дымном.
В играх зимнюю ночь проводят, вину подражая
Брагою или питьем из перебродившей рябины.
Так и живут дикари под Медведицей гиперборейской
Злобные. Тяжко терпеть им удары рифейского Эвра —
И прикрывают тела звериною рыжею шкурой».